Как связать географию и эмоции
Исследователи Райан Хэйзер, Франко Моретти и Эрик Штайнер из Стэнфордского университета решили проверить, как выглядят эмоции из литературных произведений, если их перенести на карту города. Был проведен количественный анализ английских романов XVIII и XIX века, события которых происходят в Лондоне.
Для привязки к месту ученые использовали распознавание именованных сущностей (Named entity recognition) — проще говоря, автоматический поиск в тексте собственных имен. Например, названий улиц, площадей и других городских топонимов. Отобрав все топонимы, встречающиеся в текстах, исследователи отбросили те, которые не имели отношения непосредственно к Лондону, или которые встречались реже десяти раз. Получилось 382 топонима. Корпус романов был разбит на отрезки длиной около 200 слов каждый. 15 тысяч таких отрывков содержали в себе топонимы из списка.
Затем нужно было распознать, насколько эти отрывки текста эмоционально окрашены. Для этого был применен анализ тональности текста (Sentiment analysis). Дополнительно авторы исследования провели ручную разметку эмоций с привлечением группы студентов. Разметка вызвала разногласия, поэтому исследователи отказались от всего многообразия эмоционального спектра и остановились на двух противоположностях: страх и счастье.
Реальный Лондон, фиктивный Лондон
Исследование показало: пока реальный Лондон рос, границы вымышленного Лондона зафиксировались на уровне конца XVIII века. В XIX веке, когда население всего города увеличилось с 1,100,000 до 4,500,000 человек и окраины Лондона сильно расширились, литературный Лондон всё ещё ограничивался центральными районами City и West End. Фиктивный Лондон XIX века оказался гораздо меньше и фрагментированней реального.
Рост Лондона реального и неизменность вымышленного, XVIII-XIX век: частота упоминания топонима на миллион слов (чем синий круг темнее и больше, тем чаще) на фоне разрастающегося физического Лондона (серый цвет).
Семантика пространства
Почему же вымышленный Лондон не вырос вместе с реальным? Это можно объяснить популярностью старых районов у писателей. В многогранном Сити каждый автор мог найти особенный маленький мир для своего персонажа. Вест-энд, в свою очередь, как был, так и остался однообразным прибежищем лондонской элиты, одной из главных героинь английского романа.
Интересно анализировать вэст-эндские топонимы и слова, им сопутствующие: парк, сад, слуги, приказать — здесь очень четко выражается классовая принадлежность персонажей. Также занимательно представление гендера в Вэст-энде: часто встречающееся слово her (ей, её) ставит женщину в центр социального взаимодействия, но она остаётся объектом чужих желаний, планов и действий, как можно судить по сопутствующим глаголам: предложил ей, не смог её простить и так далее.
Эмоции Лондона
Хорошо, с топонимами разобрались. А как же эмоции? Бинарная оппозиция «страх/счастье» позволила закрасить «пугающие» лондонские места красным, а те, что ассоциируются со счастьем, — тёмно-зелёным. Местам, описания которых не обладали таким ярким эмоциональным окрасом, был присвоен оранжевый или светло-зелёный цвет, в зависимости от эмоциональной доминанты.
Эмоциональная окраска (1700-1900): красный — пугающий, тёмно-зелёеый — радостный, оранжевый и светло-зелёный — слабо выраженная эмоция.
Неудивительно, что благополучный Вест-энд ассоциируется со счастьем, тогда как во многих частях Сити преобладают негативные эмоции.
Альтернативная карта отражает не противопоставление положительных и отрицательных эмоций, а общую интенсивность эмоциональной окраски. Чем ярче фиолетовый цвет — тем сильнее выражены эмоции в текста, связанных с местом. Чем бледнее — тем нейтральнее тексты.
Эмоциональная нейтральность (1700-1900): от менее нейтрального (тёмно- фиолетовый) к более нейтральному (белый).
Таким образом, главный результат анализа заключается в том, что большинство «локализованных» литературных отрывков очень слабо окрашены эмоционально, если вообще окрашены. Представленная карта — скорее не об эмоциях Лондона, а об их отсутствии.
Авторы также узнали, что количество эмоционально окрашенного текста увеличивается, если отбросить необходимость в локализации. Как это объяснить? Во-первых, не все эмоциональные описания улиц дают чёткое название места, как, например, эта строка из романа «Самозванец» (1847) Уильяма Норта: «Одна из самых грязных, узких и старых улиц…» . Во-вторых, представленные на карте эмоции — это только та их часть, что живёт в публичном пространстве Лондона. А эмоции на публике показывать было неприлично и в XVIII, и в XIX веке.
Нарративная география
Исследователи подчеркивают, что найденные с помощью количественного анализа топонимы делятся на разные группы. Так, в 25% случаев топоним используется не для описания места текущего действия, а для описания прошедшего или будущего события. Есть и другая группа: топонимы, вроде «Банк Англии», знакомые всем читателям, могут использоваться как смысловой ориентир, а не географический. В итоге контрасты повествования (передний/задний план, история/рассуждение) прослеживаются не только во временном плане, но и в пространственном.
Источники:
Literary Lab. The emotions of London
Named entity recognition: как извлечь объекты и факты из текста
Анализ тональности
