День Победы — один из главных нациообразующих праздников России. Он вшит в нашу повседневность. Ежегодный парад на Красной площади, вечерний концерт и салют всем привычны, и ничто кроме коронавируса не может им помешать.
Еще один важный атрибут праздника — речь президента Российской Федерации перед началом парада. Мы собрали все речи президентов, которые произносились в честь 9 мая с 2000 года, и раскрыли три сюжета, к которым власть прибегает в своих выступлениях.
Наша цель — посмотреть на закономерности в лексикостатистике, выявить основные понятия. Вооружившись новой оптикой, уже внимательно прочитать сами речи (перейдя от «дальнего» чтения к «ближнему») и найти что-то интересное. Наш основной инструмент — бесплатная платформа Voyant Tools, которая может помочь узнать много нового про текст. Но сначала с помощью библиотек на Python мы лемматизировали наш корпус, то есть привели все слова к начальной форме, чтобы «победой», «победы», «победе» при подсчете частотностей шли в зачет слову «победа». В остальном мы пользовались инструментами, встроенными в Voyant Tools. Все графики ниже тоже сделаны при помощи Voyant Tools.
Позднее рождение Дня Победы
Для начала обрисуем контекст, в котором существует, воспринимается и воспроизводится праздник 9 мая и связанные с ним ритуалы. Сегодня может возникнуть ощущение, что парад на Красной площади — форма празднования Дня Победы, сложившаяся прямо в 1945 году. Но это не так. Парад Победы в 1945-м действительно был, но затем парады в честь Дня Победы не проводили 20 лет. А с 1948 года 9 мая даже перестало быть выходным днем.
Только при Л.И. Брежневе появились основные символы памяти о войне: могила Неизвестного солдата, «Родина-мать». В Брежневскую эпоху начали возводить мемориальный комплекс на Поклонной горе, а 9 мая стало выходным днем.
Однако и в позднесоветское время парады в День Победы не были ежегодным ритуалом — они проводились в круглые даты 1985 и 1990. Главным советским парадом все это время оставалась годовщина Октября. На регулярной основе парад Победы стал проходить только после распада СССР, с середины 90-х.
Коллективная память и ее конструирование
Здесь же стоит сделать несколько вводных замечаний по поводу памяти, так как это тоже контекст, в котором конструируется День Победы. Французский социолог Морис Хальбвакс предложил отличать индивидуальную память от коллективной. Сейчас это разделение является базовым для многих исследователей. Если коротко, то коллективная память (она же внешняя или социальная) — это память, которая конструируется какой-то группой. Эта память может накладываться на индивидуальные воспоминания, а может и трансформировать их, укладывая в свои рамки.
Говоря про память о войне (если мы говорим про войну без пояснений, то это может быть только одна война), надо учитывать, как и кем она была сформирована. Коллективную память формируют государственные и общественные институты, медиа, нарративы в речах, учебники истории, фильмы, школьные концерты и прочее.
Такой подход может показаться противоестественным, потому что коллективные представления часто воспринимаются как естественные, вневременные, не имеющие автора (своего рода выражение «народного отношения»). Но при внимательном изучении автора (или «коллектив авторов») можно найти почти всегда. Недавний пример — Георгиевская ленточка, которая стала народным символом солидарности вокруг Дня Победы (и даже шире, своего рода маркером прогосударственного патриотизма), хотя придумана совсем недавно в государственном медиа РИА Новости.
Коллективная память связана с ценностями, которые транслирует определенная группа, поэтому попытки деконструкции представлений могут вызвать активное сопротивление. В связи с этим интересно обратить внимание, кто, как и где реагирует на альтернативные документально подтвержденные точки зрения на какие-то события.
Возвращаемся к данным: что показал анализ речей президентов
После загрузки текстов в Voyant Tools на платформе появились результаты обработки разных аспектов корпуса. Например, облако слов, которое визуализирует самые частотные из них.
Из всех результатов я довольно субъективно выбрала три сюжета. Здесь лежат оригинальные и уже лемматизированные речи, которые вы можете загрузить в Voyant Tools и самостоятельно исследовать другие сюжеты.
Война и мир
Среди наиболее часто используемых слов «война» занимает второе место, тогда как «мир» только девятое. В речи 2019 года слово «мир» не употребляется вообще. Интересно, что в 2002, 2004 и в 2011 годах «мир» звучал чаще, чем война, но после такого уже не было.
На протяжении многих лет в поздравительной речи говорят про выстраивание системы глобальной безопасности, что вне контекста можно было бы трактовать как призыв к миру.
«… солидарность народов мира перед лицом сегодняшних угроз остается решающим, бесценным ресурсом, а мир, свобода, добрососедство народов — оплотом справедливого демократического мироустройства и глобальной безопасности». (2006)
Но можно вспомнить и относительно распространенный в советское время концепт «борьбы за мир». Это не то же самое, что пацифизм, это достижение мира отнюдь не мирными способами (proxy wars, разработка атомной бомбы и другие агрессивные инструменты взаимодействия). Возможно, высказывания о глобальной безопасности — продолжение этого концепта, наравне с упоминанием миротворческих миссий.
Сейчас и сегодня
Разговор о сегодняшнем дне и современной политической ситуации в речи ко Дню Победы можно интерпретировать как проявление дискурса легитимации власти на основании победы в войне. Прямо на это указывает такая формулировка из речи 2012-го года:
«И у нас есть великое моральное право — принципиально и настойчиво отстаивать свои позиции, потому что именно наша страна приняла на себя главный удар нацизма…»
Слово «сегодня» — на двенадцатом месте по встречаемости. И оно находится не только в контексте «сегодня мы поздравляем». Почти в каждой речи есть блок, посвященный актуальным угрозам. Чаще всего это терроризм, с которым нужно бороться. Содержание этого блока меняется. Например, в 2008 году речь шла про недопустимость пересмотра границ и пренебрежения нормами международного права.
Комментарии дикторов о парадах, на которых маршируют современные российские части вместе с современной российской техникой, тоже стараются соединить сегодняшнюю Россию с событиям середины прошлого века.
Память и сакрализация
Тема памяти о войне тоже важна. Ее можно связать с «попытками переписать историю» и словами про знание настоящей правды.
Это и есть кирпичи, из которых строится коллективная память. Мы знаем правду, мы ее говорим, мы боремся с неправдой. Если перефразировать — мы конструируем правду.
Кроме этого, в речах явно присутствует тема сакрального:
«Народ не забывает таких священных дат». (2004)
«Мы всегда будем беречь эту священную, немеркнущую правду, не допустим предательства и забвения героев, всех, кто не жалея себя сохранил мир на планете». (2014)
«Великая Отечественная навсегда останется священным подвигом нашего народа…» (2016)
Сейчас разговор о священном необязательно напрямую связан с религией и Богом. Это язык власти, способ вывести какие-то взгляды в сферу табуированного, оберегая свои ценности. Можно вспомнить разные законодательные инициативы и принятые законы против осквернения, переписывания истории, оскорбления и других действий, которые с точки зрения дискурса власти можно назвать кощунственными. Это и есть процесс табуирования в довольно жестком виде (не просто порицание со стороны группы, чьи взгляды оспариваются, а штрафы, сроки и другие виды наказаний со стороны государства).
Борьба за то, что называть священным, а что — осквернением, это борьба за власть в обществе. Для одной из сторон борьба сильно упрощается из-за таких мощных инструментов, как возможность внести новые статьи в уголовный кодекс и кодекс об административных правонарушениях. Сакрализация не очень хорошо сочетается с рационализацией, это то, что может ее разрушить. Возникает сопротивление, даже несмотря на архивные документы и прочие доказательства, которые с точки зрения научного знания являются приемлемыми. Яркий пример — дискуссия вокруг истории о 28-ми панфиловцах (было ли это событие, насколько сильно оно изменено журналистами, что с этим делать сейчас).
В 19-ти речах есть слово «священное» или однокоренные ему. Свящ* и свят* означает, что учитываются все слова, которые начинаются на это сочетание букв (святой, святыня).
Здесь мы вернулись к вопросу кто конструирует, воспроизводит и регулирует память. Следующий вопрос — зачем.
Использовать победу в качестве подтверждения легитимности власти начали не в современной России. Но объявив себя правопреемницей, Россия перенесла на себя и символическое значение достижений СССР, поэтому теперь у страны есть «нравственное право» на какие-либо действия. Кстати, Россия — на восьмом месте среди самых частотных слов в речах.
В начале я написала, что День Победы — это нациообразующий праздник, то есть событие, с помощью которого может выстраиваться идентичность большой группы людей, формируются общие ценности, которые объединяют и удерживают вместе. От празднования Дня Победы и официальных нарративов о войне крайне сложно скрыться: они на улицах, они в школах, они в учебниках, они в СМИ, они в лентах соцсетей, они даже в этом тексте.
Благодарность Дарье Балуевой за помощь в сборе корпуса и его подготовке.
Тексты для корпуса взяты с сайта http://kremlin.ru/
Бонус ридинг-лист
Про память:
- Пьер Нора «Франция-память».
- Морис Хальбвакс «Коллективная и историческая память».
Про День победы:
- Nina Tumarkin «The Living and the Dead: the Rise and Fall of the Cult of World War II in Russia».
- Лев Гудков «“Память” о войне и массовая идентичность россиян».
- Про сакральное
- Кенан Малик «Богохульство и меняющаяся природа сакрального».
