В условиях пандемии многие всероссийские опросы общественного мнения проходят по телефону. Чтобы вы понимали, по результатам этих опросов потом выходят всякие обобщения, по типу «46% россиян считают, что произведения Ф. Достоевского скорее актуальны для современного читателя».
Например, опросили 1500 человек, из них по факту 1000 женщин и 500 мужчин. Но после взвешивания пропорция по полу приводится к той, что в статистике — 55% женщин и 45% мужчин. В результате ответы женщин учитываются с меньшим коэффициентом, а ответы мужчин — с большим.
Самый загадочный из этих параметров для взвешивания — вероятность достижимости респондента. Она учитывает, каков шанс поговорить именно с этим человеком, если мы позвоним по этому номеру. Чтобы оценить эту вероятность, уточняется, сколько человек пользуется этим телефоном. Для мобильного номера это довольно странный вопрос, но вы будете удивлены, если скажу, что на практике доля многопользовательских мобильных телефонов в России составляет примерно 10%.
Более запутанная история со стационарными телефонами. При составлении выборки номеров специально берут часть мобильных номеров, а часть стационарных, чтобы обеспечить присутствие в опросе более пожилых респондентов, некоторые из которых пользуются только домашним телефоном и не пользуются мобильным.
В общем при взвешивании применяются наработанные с годами пропорции, чтобы на деле обеспечить реалистичность выборки. Так почему технологии в этом примере могут влиять на общественное мнение?
Дело в том, что доля пользователей стационарных телефонов из года в год сокращается. Все меньше остаётся людей, которые не имеют мобильный и которых можно найти только по домашнему. Это означает, что в ближайшие годы пропорцию этого показателя придется пересматривать в пользу мобильных. А с ними много дополнительной мороки. Мало того, что повсеместно люди не берут трубку от незнакомых номеров (на домашних частенько определителя не было), так ещё всякие голосовые боты могут издеваться над интервьюерами (спасибо Тинькову).
Из-за этого достижимость респондентов падает. В опросах с большей вероятностью будут участвовать довольно специфические телефоны, которые в массе отличаются от обычных россиян с их глушилками и неохотой общаться с незнакомыми собеседниками. Как-то, за счёт весов, конечно, можно сгладить все эти искажения, но это требует времени и накопления эмпирического опыта. Однако это не отменяет, что без постоянной калибровки будут применяться устаревшие весы, а на телефонный опрос как жанр наложено родовое проклятье недоступности респондента.
Технологии мешают опросам, они же им и помогают. В этом заключается ирония. Когда-то повсеместное распространение телефонов сделало возможным легко и относительно недорого строить репрезентативные выборки, даже по территориальным признакам. Сейчас же потомки этих телефонов не только ломают всю эту территориальную логику (привет тебе, Активный гражданин, опрашивающий «москвичей» по «насущным» вопросам), но и ставят в ближайшей перспективе под вопрос сам жанр телефонных опросов. Сейчас принято уповать на нереактивные данные, big data, нейронные сети и прочие умные штуки, которые позволяют собирать данные вне разговорной ситуации. А пока панацея, которая бы решала все методические проблемы опросной индустрии, не найдена, можно продолжать пользоваться старыми добрыми весами, благо одиноким бабулечкам с потрескивающими аппаратами всегда интересно с кем-то поговорить о том о сем.
