Публичные дискуссии и академическая литература наполнены вопросами о том, как интернет влияет на офлайн жизнь. Исследователи города, конечно, беспокоятся о соседских отношениях. Что происходит с городским сообществами под влиянием интернета? Помогает ли он соседям общаться или наоборот, препятствует кооперации? Какова его роль в соседствах разных масштабов — в маленьком одноэтажном пригороде или огромном районе новостроек?
Разрушает ли интернет соседские сообщества?
Опасения на тему влияния интернета на сообщества аналогичны тем, что возникали относительно других технологических нововведений — телефонизации, развития телевидения, автомобилизации. В девяностых и начале нулевых исследователи считали, что интернет приковывает все внимание горожан к происходящему в сети и тем самым может ослаблять контакты с близкими, делать горожан граждански и политически пассивными, а тонкую ткань соседских отношений может ставить под угрозу разрушения.
Исследователи Барри Вэллман и Кит Хэмптон показали, что это не так. В самом начале нулевых они исследовали небольшое пригородное соседство в Канаде и выяснили, что интернет не разрушает соседство, но расширяет способы быть соседями. Они показали, что подключенность к интернету интенсифицировала соседские контакты — и онлайн, и офлайн — и способствовала тому, что жители лучше узнавали своих отдаленных соседей, чаще коммуницировали с более близкими соседями и в целом больше участвовали в публичной жизни соседства. (Hampton and Wellman 2003).
Насколько универсальны эти оптимистичные выводы о роли интернета в соседских отношениях? Что, если вместо одноэтажного пригорода Канады, Вэллман и Хэмптон провели бы свое исследование в новостройках Петербурга?
Новостройки онлайн/офлайн
Всем нам хорошо знакома эта форма жилья: российские новостройки 2010-х годов. Как знакома и та критика, которую новостройкам адресуют на страницах СМИ и в публичных дискуссиях. Это огромные районы многоэтажек, с большим количеством квартир на этаже, малометражными квартирами, дефицитом парковок и зелени, с пустотами между зданий. Новостройки вызывают опасение у специалистов по городскому развитию, блогеров и у тех горожан, кто следит за актуальной урбанистической повесткой. Без сомнения, говорят они, в таких пространствах не могут образовываться городские сообщества. Жители не интересуется тем, что происходит за пределами их квартир. У таких районов нет иных перспектив, кроме как деградировать и превращаться в «гетто».
Однако дискуссии вокруг деградации новостроек игнорируют важный компонент соседской жизни. Это онлайн-сообщества, объединяющие соседей для общения на локальные актуальные темы. Если обратить внимание на эти онлайн-пространства, открывается совершенно иная перспектива: новостройки уже не кажутся столь анонимным пространством, в котором жители не спешат заботиться о том, что находится за границей входной двери в их квартиру.
Например, одном и типичных районов новостроек — жк «Северная долина» — местные жители создали масштабную сеть групп и пабликов «Вконтакте». Она состоит из крупных площадок, посвященных общерайонным вопросам (насчитывающих до 40 тысяч подписчиков), а также тематических групп (например, владельцев собак или любителей спорта), групп отдельных домов или подъездов, групп, связанных с единичными событиями (например, проведением вечера настольных игр). На страницах соседи обмениваются полезной информацией и вещами, ищут и предлагают помощь, обсуждают правила совместной соседской жизни, следят за порядком. Эти группы и онлайн активность жителей принципиально меняют понимание соседства в новостройках.
Гибридное соседство
В «Северной долине» формируется новый гибридный тип соседства. Он отличается от старого-доброго офлайн соседства, но и не является полностью онлайн формой. Он не просто опирается на цифровую инфраструктуру «Вконтакте», но зависит от устройства этой инфраструктуры. Онлайн площадка задает ограничения и создает возможности действий; в то же время, пользователи приспосабливают и меняют ее для своих нужд. Гибридность соседства можно проследить по нескольким параметрам — например, по тому, как меняется роль территориальности сообщества, а также переопределяются формы соседского контроля и характер отношений внутри соседства.
Территориальность все еще важна?
Соседями онлайн становятся зачастую еще на этапе котлована, будучи дольщиками, то есть еще до того, как территория проживания становится объединяющим компонентом соседства. К соседству можно «подключаться», когда ты далеко: направляясь на работу на метро или отдыхая на пляже в Турции, жители района остаются в курсе последних событий и всегда могут попросить соседей о помощи. Например, если забыли сумку в аэропорту Анталии, можно поискать соседей, отдыхающих в том же городе, и попросить забрать ее из lost and found.
С другой стороны, территориальность остается важным компонентом соседства. С помощью социальной сети жители поддерживают границы своего территориального сообщества: в онлайн-группах они все «жители Парнаса», они не любят «чужаков» (например, уличных торговцев, пришедших в их район). Они проявляют локальный патриотизм: защищают свой район, оспаривают оскорбительный и несправедливый ярлык «гетто», противопоставляют свой район другим жилым комплексам. Темы соседских обсуждений зачастую связаны именно с коллективностью проживания на территории района: хорошо ли управляющая компания выполняет свою работу? как правильно выбрасывать мусор в нашем районе? что можно и что нельзя хранить в общем межквартирном коридоре? Жители просят о помощи именно у соседей, у тех, кто территориально близок и придет на помощь раньше других. Помочь завести автомобиль, у которого сел аккумулятор, может сосед, который близко живет и в нужный момент читает соседскую группу.
Цифровые тротуары вместо обычных
Соседский контроль, казалось бы, не может существовать в новостройках. Джейн Джейкобс писала, что модернистские жилые здания в духе Лучезарного города Ле Корбюзье не позволяют развиваться полноценной «тротуарной жизни», столь ценной для безопасного соседства (Джейкобс, 2015). Перенимая критику Джейкобс, можно подумать, что жители 29 дома не смотрят на улицу из окон и не следят за порядком, а в пустотах между зданий любое поведение может остаться незаметным.
Но в «Северной долине» активно действуют описанные Джейкобс «глаза, устремленные на улицу». Правда, это не просто человеческие глаза, но дополненные объективом фотокамеры смартфона и онлайн-группами «Вконтакте». Жители фотографируют ситуации, которые видят из окон, на улице или в общих помещениях и публикуют в онлайн-группах посты с критикой или поддержкой.
Кто-то выражает благодарность тем, кто посадил цветы у дома, а кто-то возмущается, что какой-то владелец собаки выгуливает своего питомца без намордника. В дискуссиях под постами разыскивают и находят с точностью до номера квартиры «нарушителей» тишины или чистоты. Онлайн-группы работают как «доски позора».
При этом механизм соседского контроля напрямую связан с тем, как устроены онлайн-площадки. Жители масштабируют единичные события до универсального правила. Публикация недовольства зачастую призвана не найти нарушителя, но объяснить другим, что определенное поведение неприемлемо. Тот, кто делает ремонт и шумит перфоратором, вряд ли одновременно читает онлайн-группу и заметит недовольные посты соседей. Зато другие узнают, что такой шум раздражает и не дает спать детям.
Получается, группы и паблики «Вконтакте» становятся частью гибридного публичного пространства, в котором, конечно, можно до какой-то степени оставаться анонимным, но видимым для других и открытым для о(б)суждения.
Настройка отношений «Человек-человек» и «человек-соседство»
Из сети людей соседство превращается в деперсонализированную сеть, часть узлов которой являются цифровыми элементами. Эта сеть генерирует и хранит данные; создаваемая база доступная всем участникам 24/7. База соседства направляет жизнь в районе: физический масштаб жилого комплекса не позволяет отдельному человеку легко уследить за тем, как меняется его инфраструктура, какие магазины появляются или пропадают, какие вопросы наиболее актуальны, какие мастера ремонта оказались недобросовестными и так далее. Поиск по базе позволяет подключаться к большому объему чужого опыта. Получается, контакты между двумя конкретными отдельными соседями теряют свою значимость, зато основополагающей становится подключенность пользователя к деперсонализированной сети, к гибридному соседству в целом.
В гибридном соседстве жителям доступно много форматов взаимодействий. Можно просто наблюдать за дискуссиями, не вмешиваясь. А можно участвовать, причем разными способами: лайкать, комментировать, создавать отдельные дискуссии, переходить в личные сообщения, создавать свои онлайн-сообщества, мобилизовать жителей для офлайн действий.
Что касается персональных контактов, онлайн-площадка позволяет настраивать их намного тоньше, чем в случае офлайн соседских отношений. Можно просить о помощи одновременно у большого числа людей и выборочно принимать эту помощь. Можно быть анонимным или публиковать свое имя. Можно выбирать локальные «уютные» группы своего дома и подъезда или встречать критику и вести жаркие дискуссии на больших публичных страницах жилого комплекса.
Офлайн-соседа, появившегося в дверях, невозможно отправить в бан, нельзя и отсрочить ответ на его запросы и претензии. В гибридном соседстве можно кастомизировать соседские отношения, подгоняя их под свои ожидания, нужды и настроение.
Соседские практики в эпоху интернета и социальных сетей не сходят на нет — даже в таких огромных жилых комплексах, как «Северная долина». Хотя жителей и обвиняют в «безответственном» отношении к своему району, в действительности это не так. Их соседские практики просто не видны тому, кто смотрит лишь на офлайн сторону соседских отношений и не находит старые-добрые сообщества в новостройках.
В «Северной долине» жители общаются с соседями и заботятся о районе, опираясь на разветвленную онлайн-инфраструктуру. Это переплетение онлайн и офлайн делает соседство гибридным. Складывающаяся сеть не просто поддерживает соседские отношения, не является лишь инструментом для соседей, но задает новый формат этих отношений.
Исследование выполнено совместно с Эльвирой Гизатуллиной в рамках проекта «Слоеный пирог» соседства: Россия, Финляндия и соседские отношения в разных масштабах» при поддержке Фонда KONE (Финляндия).
